Главная цель – счастливая, полная смысла жизнь

Трагические события в Грузии, в Азербайджане, других местах посылали ясный сигнал: Союз разваливается, распадается, прекращает свое существование в прежнем виде. Надо было думать, какой должна стать страна или страны, которые вот-вот образуются на ее месте, к чему следует стремиться и в ближней, и в долгосрочной перспективе.

Свой проект конституции, правда незавершенный, Андрей Дмитриевич Сахаров представил в ноябре 1989 года, за месяц до своей кончины. Назывался он «Проект Конституции Союза Советских Республик Европы и Азии». Надо сказать, над новым названием Союза лидеры страны потом будут долго биться, предлагая самые разные варианты, но вот Сахаров предлагал такое.

В основе проекта лежала идея защиты прав личности и права ВСЕХ народов на государственность. Именно – всех, что сразу придавало этому проекту необычность, масштабность, хотя и очевидную утопичность. Однако Андрей Дмитриевич словно бы сознательно шел на это. Вряд ли он рассчитывал, что текст в таком виде будет принят. Видимо, он ставил перед собой какую-то другую цель. Возможно – наметить, к чему следует стремиться, если и не сегодня, то хотя бы в более или менее отдаленном будущем. Может быть, даже, как говорится, – «в идеале».

Вообще текст был не очень привычен для глаза как юридический документ. Вместе с тем при чтении его с самого начала становилось ясно, что он составлен в высшей степени благородным и высоконравственным человеком, ставящим благородство и нравственность превыше всего.

«Цель народа Союза Советских Республик Европы и Азии и его органов власти, – говорилось в проекте, – счастливая, полная смысла жизнь, свобода материальная и духовная, благосостояние, мир и безопасность для граждан страны, для всех людей на Земле независимо от их расы, национальности, пола, возраста и социального положения».

Право людей на счастье, на счастливую, полную смысла жизнь… Вряд ли авторы каких-либо других подобных документов когда-либо осмеливались включать в них такого рода категории – «счастье», «полная смысла жизнь»…

Хотя в стране к тому времени все более четко обозначался вектор движения к рыночному, то есть, так сказать, капиталистическому устройству экономики, Сахаров в своем проекте остается верен давней своей идее конвергенции – соединения лучшего, что есть в социализме и капитализме, ибо по-прежнему, видимо, уверен, что ни тот, ни другой строй по отдельности не в состоянии решить наиболее значительные, жизненно важные проблемы человечества:

«В долгосрочной перспективе Союз в лице органов власти и граждан стремится к встречному плюралистическому сближению (конвергенции) социалистической и капиталистической систем как к единственному кардинальному решению глобальных и внутренних проблем. Политическим выражением конвергенции в перспективе должно быть создание Мирового правительства».

Мировое правительство – это то, о чем говорили и мечтали многие лучшие представители человечества, в частности Альберт Эйнштейн. Будет ли оно когда-нибудь? Или это что-то малосбыточное вроде «Города Солнца» Томмазо Кампанеллы? Прообразом мирового правительства в принципе, наверное, можно было бы считать Организацию Объединенных Наций. Но что-то у нее не больно получается «править миром». И не видно, чтобы когда-нибудь получилось. Слишком разные материки, страны, люди…

На один уровень по степени важности Сахаров ставит внутренние законы страны и международные законодательные акты, прежде всего касающиеся прав человека. Более того, международное законодательство в этой сфере он поднимает выше:

«Граждане и учреждения обязаны действовать в соответствии с законами Союза и республик и ПРИНЦИПАМИ ВСЕОБЩЕЙ ДЕКЛАРАЦИИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА ООН (выделено мной. – О.М.)

Международные законы и соглашения, подписанные СССР и Союзом, в том числе Пакты о правах человека ООН…, имеют на территории Союза прямое действие и приоритет перед законами Союза и республик».

Увы, мы и спустя десятилетия не пришли к этому. Сегодняшние российские власти не уважают не только Всеобщую декларацию прав человека, но и собственную Конституцию.

Союз равных, самостоятельных, суверенных республик!

Теперь об устройстве Союза, которое предлагает Андрей Дмитриевич. Для него нет вопроса: это устройство следует решительным образом изменить. Союз должен состоять ТОЛЬКО ИЗ РЕСПУБЛИК. Причем республик, РАВНЫХ ПО СВОЕМУ СТАТУСУ:

«Никаких других национально-территориальных единиц, кроме республик, Конституция Союза (то есть Конституция, соответствующая его, Сахарова, проекту. – О.М.) не предусматривает».

При этом, правда, «республика может быть разделена на отдельные административно-экономические районы».

Так, РСФСР он предлагает разделить на четыре экономических района – Европейскую Россию, Урал, Западную Сибирь, Восточную Сибирь.

Не очень, правда, понятно, как эти экономические районы будут сосуществовать с национальными республиками – Татарстаном, Башкирией, Чувашией, Удмуртией, Якутией и другими, – располагающимися на этих территориях и равными России по своему статусу.

Кстати, вообще непонятно, какая территория останется России, если все республики, входящие в нее, обретут равный с нею статус. Области Центральной России, да и то не все?

О чем-то подобном через год станет думать Борис Ельцин. У него возникнет мысль разделить Россию на «семь русских государств». Впрочем, и он от этого замысла быстро откажется.

Что касается сахаровской идеи о равенстве всех республик Союза, она стала одним из главных побуждающих источников той отчаянной борьбы за повышение своего статуса, которую несколько позже – в 1990-м и 1991 году – развернули автономии, прежде всего российские. Правда, никакого особенного успеха и эта борьба не имела.

Еще одна очень важная идея Сахарова – решительное повышение самостоятельности республик. Именно республики предоставляют союзному Центру ряд полномочий, а не наоборот – не Центр что-то отдает республикам. Этот тезис опять-таки станет главным в той борьбе с Центром, которую в скором времени развернут Ельцин и другие республиканские лидеры, требуя это положить в основу создания нового Союза: он должен создаваться не сверху, не союзным Центром, а снизу – максимально самостоятельными суверенными республиками.

Право на вход и выход из Союза должно быть реальным, а не декларативным!

Очень важна для Сахарова тема входа в Союз и выхода из него. Право «каждой нации и республики» на самоопределение он провозглашает «основополагающим и приоритетным». Обратим внимание – не только каждой республики, но и каждой нации. Правда, разговор о «самоопределении нации» продолжения у него не имеет. Зато механизм входа-выхода республики он прописывает довольно четко, не оставляет это право лишь в качестве декларации, как это было в советских конституциях:

«Решение о вхождении республики в Союз принимается на Учредительном Съезде Союза или на Съезде народных депутатов Союза…

Решение о выходе республики из Союза должно быть принято высшим законодательным органом республики в соответствии с референдумом на территории республики не ранее чем через год после вступления республики в Союз».

В общем, все достаточно просто и ясно, без каких-либо запутанных, утяжеленных и практически непреодолимых юридических процедур.

Что особенно удивительно, Сахаров также предусматривает возможность ИСКЛЮЧЕНИЯ республики из Союза и опять-таки прописывает его процедуру:

«Республика может быть исключена из Союза. Исключение республики из Союза осуществляется решением Съезда народных депутатов Союза большинством не менее двух третей голосов в соответствии с волей населения Союза (как выявляется эта воля, опять-таки через референдум? – О.М.), не ранее чем через три года после вступления республики в Союз».

Можно ли представить себе, чтобы такое случилось в реальности? Вот взяли бы и исключили хотя бы Чечню «за плохое поведение»? Ясно, что это из области фантастики. Но Сахарову, видимо, важно обозначить, что все члены Союза действительно пользуются полной свободой самоопределения, и для всех существуют одни и те же критерии нравственного и политического поведения, при несоблюдении которых можно и «вылететь» из страны.

Самостоятельность – почти во всем

Максимальная самостоятельность предоставляется каждой республике в области экономики:

«Республика, если противное не оговорено в Специальном протоколе, обладает полной экономической самостоятельностью. Все решения, относящиеся к хозяйственной деятельности и строительству, за исключением деятельности и строительства, имеющих отношение к функциям, переданным Центральному правительству, принимаются соответствующими органами республики.
Никакое строительство союзного значения не может быть предпринято без решения республиканских органов управления».

Все налоги, собираемые на территории республики, согласно Сахарову, остаются в ее бюджете. В союзный бюджет перечисляется лишь определенная сумма. Здесь Сахаров предвосхищает споры, которые в скором времени действительно развернутся между республиками и Центром. В конце концов остановятся на том, что в центральный бюджет будет перечисляться не определенная сумма, как у Сахарова, а определенный процент от собираемых налогов.

К числу необычных, в своем роде «экзотических» пунктов сахаровского проекта надо, пожалуй, отнести предложение о возможности создания республиканских Вооруженных Сил, собственной системы правоохранительных органов (милиции, прокуратуры, судов), республиканских денег…

Не мог обойти Сахаров и вопрос о границах между республиками. Вполне отчетливо видел, что границы, в большинстве случаев весьма произвольно прочерченные коммунистическими властителями, во многих случаях могут быть оспорены. Чтобы из-за этого сразу же не возникли конфликты, он предлагал оставить их незыблемыми на первые десять лет после Учредительного съезда, который примет новую конституцию и новое государственное устройство Союза. В дальнейшем же изменять границы между республиками, их объединение и разделение можно будет «в соответствии с волей населения республик и принципом самоопределения наций в ходе мирных переговоров с участием Центрального правительства».

К сожалению, уже к этому времени стало достаточно ясно, что в реальности решать такие вопросы мирно, без стрельбы, без пролития крови вряд ли удастся. Об этом говорил опыт того же Нагорного Карабаха, Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья…

Он понимал, что останется в меньшинстве

В целом проект конституции Сахарова, при всем уважении к этому великому человеку, был воспринят как довольно утопический. Хотя ряд его идей – в частности, как уже было сказано, идея о главенствующей роли суверенных республик при создании нового Союза, – был подхвачен и лег в основу последующих попыток перестройки коммунистической империи.

Кстати, Андрей Дмитриевич сам вполне сознавал, как будет встречен большинством его проект. Когда его на I съезде народных депутатов выдвигали в состав Конституционной комиссии, он поставил условие: поскольку он уверен, что по принципиальным вопросам он останется в меньшинстве или даже в одиночестве, он может принять участие лишь в составлении АЛЬТЕРНАТИВНЫХ проектов конституции или же – отдельных статей, в общем – в высказывании альтернативных мнений; присоединяться же к основному проекту он не собирается. Таким, альтернативным, заранее обреченным на неприятие большинством, и получился его проект.

Главное же значение сахаровского проекта конституции в том, что его автор своим высочайшим авторитетом поддержал набиравшее силу по всей территории Союза движение за реальное самоопределение, суверенитет и даже независимость отдельных частей Союза, не желавших далее оставаться в полной зависимости от союзного Центра или даже вообще в составе рассыпающейся коммунистической империи.