 |
 |
 |
 |
|
|
России не хватило третьего… В московском издательстве "Маска" вышла книга писателя-документалиста
Олега Мороза "Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина".
Это пятая летописная книга автора, посвященная важнейшим политическим
событиям 80-х - 90-х годов прошлого века в России. Как ясно из названия,
речь в ней идет о личном и политическом противостоянии двух ключевых
фигур того периода - Горбачева и Ельцина, под руководством которых,
несмотря на их противостояние и противоборство, была осуществлена
великая антикоммунистическая, либерально-демократическая революция,
приведшая к радикальной смене общественно-политического строя в
стране. Книга Олега Мороза "Ельцин против Горбачева. Горбачев против Ельцина" - очередная и, по словам автора, последняя в его летописном "пятикнижии", посвященном главным политическим событиям великой, революционной эпохи Горбачева - Ельцина, (другие четыре книги - "Так кто же развалил Союз?", "Так кто же расстрелял парламент?", "Красные больше не вернутся", "Почему он выбрал Путина?") Эти книги - а, по существу, они составляют единое произведение - помогают нам лучше понять суть тех событий, необычайно важных для истории России, сохранить для будущего ключевые факты политического развития в данный исторический период. В центре этой книги, как и следует из ее названия, - два великих российских государственных деятеля - Михаил Сергеевич Горбачев и Борис Николаевич Ельцин, их реформаторская деятельность, борьба с косными, антиреформаторскими силами. И - борьба друг с другом, обусловленная, прежде всего, тем, что они по-разному видели пути преобразования СССР и России. Кто такой Горбачев? Он показал себя демократом, человеком, готовым осуществлять демократические перемены в стране, откликающимся на соответствующие призывы и советы, прежде всего советы близких ему людей, таких, как Александр Николаевич Яковлев. В годы начатой им перестройки Горбачев сыграл колоссальную роль в преобразовании страны. Преобразовании политическом, но не экономическом. Что касается экономики, тут почти никаких реальных изменений в "горбачевский" период, к сожалению, не произошло. Дело в том, что в мировоззрении Горбачева доминировала замшелая коммунистическая и социалистическая идеология. По-моему, он и сейчас ее придерживается. Все эти его разговоры о построении "социализма с человеческим лицом" - это все были лишь мечтания, свидетельствовавшие о том, что у Горбачева не было реального представления о действительности. Я уж не говорю о его декларациях про какое-то "новое мышление". Опять-таки он до сих пор о нем говорит: дескать, можно было сделать так, чтобы "новое мышление" утвердилось и сыграло свою роль. Это совершенно идеалистический подход. Вместе с тем, осуществленные в ходе перестройки демократические преобразования - утверждение гласности, свободы слова, права ездить за рубеж, подъем настроения масс, - подготовили будущие перемены, будущие экономические реформы, которые произошли уже без Горбачева. Но в том, что была осуществлена такая подготовка, его великая заслуга. В результате правления Горбачева у нас не появилось демократии как таковой, но произошла существенная демократизация. Я называю установившийся тогда режим "протодемократией". Мы приблизились к формированию устойчивых, работоспособных демократических институтов, но не смогли их сформировать. Это было предвестие демократии и одновременно, повторяю - создание условий, которые позволили в дальнейшем проводить экономические реформы. Это исключительно важно. Поэтому зря Горбачева упрекают, что вот, мол, у него ничего не получилось. Я полагаю так: если бы у нас к моменту его прихода к власти уже были бы какие-то достаточно прочные ростки демократии, - грубо говоря, если бы в свое время удались реформы Столыпина и не было бы десятилетий коммунистического правления, - тогда мы могли бы рассчитывать, чтобы за какой-то относительно небольшой период времени у нас появились бы действующие демократические институты. И тогда сегодня мы могли бы говорить: да, у нас была демократия, но мы не смогли ее удержать. Но у нас ничего такого не было. У нас было в основном только желание. Был некий верхний слой людей, действительно стремившихся к демократии, но большинство лишь думали, что они уже демократы. Если вы возьмете многих даже в правящей элите, тех, кто пришел к власти, - ну какие же это были демократы? И при Горбачеве, да потом и при Ельцине. Просто вошло в моду изъясняться какими-то демократическими формулами. Но этого еще было недостаточно. Что касается Ельцина, при нем в 1991 - 1992 годы действительно произошел крутой поворот. Настоящий его характер проявился, когда в разгар путча он поднялся на танк возле Белого дома. Вот тогда стало ясно, кто такой Ельцин. Вот тогда он проявил себя как национальный лидер. У него хватило смелости открыто выступить против путчистов. Люди же понимали, что вокруг танки, вокруг снайперы и что на самом деле уничтожить его ничего не стоит. Вот это было его первый подвиг, это был его звездный час. А второй подвиг он совершил, когда познакомился с Гайдаром и сказал ему: "Давайте действуйте!" Он ведь не был экономистом и в своих решениях, касающихся экономики, опирался в основном на интуицию. Она у него была очень развита. Ситуация ведь была аховая. Представьте, страна завозит ежегодно
сорок миллионов тонн зерна. Импортируется практически все продовольственное
зерно. Подходит момент, когда суда, загруженные зерном, стоят на
рейде и не разгружаются, потому что нечем платить. Кредиты уже получены
и израсходованы. Приближается экономический крах. Что делать? И вот в этот момент Ельцин совершил тот самый второй свой подвиг - благословил Гайдара на реформы. Тут ведь как было дело. Помощник госсекретаря Бурбулиса Алексей Головков, который хорошо знал Гайдара, познакомил Егора Тимуровича со своим шефом, заверив его, что это как раз тот человек, который требуется в данной ситуации. А уж Бурбулис устроил встречу Гайдара с Ельциным. Головков еще мог представить себе масштаб личности Гайдара, Бурбулис - уже не мог, Ельцин тоже вряд ли мог. Но у него, повторяю, была интуиция. Он смотрел человеку в глаза и, видимо, как-то ощущал, что это за человек. И, как я себе представляю, вот он так смотрел на Гайдара и через какое-то время, после разговора с ним, мог сказать: готов заложить свою душу, - этот человек не подведет. Сегодня можно слышать разные мнения, были ли реформы Гайдара удачными или нет. Могу со всей ответственностью заявить: та задача, которую решал Гайдар, - построение рыночной экономики в России, - решена и приносит результаты. Рыночная экономика работает. Она не дает здесь таких высоких результатов, как, допустим, в Китае или где-то там еще, но все дело в том, что так называемая деловая активность у нас задавлена, примерно наполовину. Так что дело не в самой рыночной экономике, а в существующей политической ситуации. Продолжая разговор о Ельцине… Хотя он и взял на себя ответственность за рыночные реформы, у меня было такое ощущение, что в нем постоянно жили два человека - реформатор и секретарь обкома. Он не мог от этого избавиться. Он, конечно, чувствовал, что как лидер он во многом состоялся благодаря тем людям, демократам, с которыми вступил в союз в конце восьмидесятых, которые в решающую минуту поддержали его, - благодаря Межрегиональной депутатской группе, Сахарову, движению "Демократическая Россия". Это его ко многому обязывало. Но этим людям - в частности, лидерам "Демократической России", - он как-то не мог найти прочное место в своем окружении (исключение составила, пожалуй, лишь Галина Васильевна Старовойтова, которая более года была советником президента). В то же время при нем то и дело возникали фигуры иной, "номенклатурной" закваски. Что нередко ставило его в трудное положение. В общем, скажу еще раз, и Горбачев, и Ельцин - это, конечно, два великих человека, два великих государственных деятеля. Великий человек, когда надо принимать какие-то принципиальные решения, не считается с собственными интересами, а ориентируется на интересы страны. Именно это, прежде всего, говорит о масштабе личности. В конце 1991-го Ельцин, я уже упоминал об этом, решил взять на себя ответственность за намечавшиеся реформы, при том, что он, по-видимому, уже понял (или был близок к такому пониманию), что просто так, задешево в начинаемых реформах мы не отделаемся, что на него пойдут "накаты" со всех сторон, он услышит проклятия, народная любовь быстро куда-то денется, исчезнет. Тем не менее, он пошел на это. Точно так же и Горбачев. В какой-то момент он должен был решить: следует ли ему вступить с Ельциным в войну на уничтожение, устранить его, убрать со своего пути, или же не делать этого. И решил не затевать такой войны, не уничтожать своего противника, дать ему шанс, хотя в начальной фазе, как только тот появился на политической сцене и стал "проявлять характер", бунтовать, протестовать, - наверное, вполне мог бы это сделать, все было в его руках. И в том, и в другом случае, и в случае Ельцина, и в случае Горбачева, это было принципиальное решение людей, которые чувствуют ответственность за страну. А вот третий как бы игрок, принявший эстафету от Горбачева и Ельцина, он таких качеств не проявил… Оглядываясь назад, на ситуацию 1985-го - 1986 года, можно сказать: стране тогда предстояло перейти из одного состояния совсем в другое. Совершить такой переход в один шаг, в один прыжок было невозможно. Нужны были, по крайней мере, два - три шага. Первый шаг сделал Горбачев. Он как бы спустился на дно ущелья. Ельцин прошел по дну ущелья и подошел к тому месту, где надо было подниматься наверх. Это должен был сделать кто-то третий. Но третьего, равновеликого Горбачеву и Ельцину, не нашлось… Путин, конечно, не стал этим третьим. Да в принципе такого третьего - из числа "проходных" кандидатов в президенты, - к концу 90-х, по-видимому, и вообще в России не было. Как говорится, "скамейка запасных" была пуста. Я полагаю, Ельцин предложил Путина от безысходности. Кто, кроме Путина, мог бы тогда быть выдвинут на президентский пост (правда, опять-таки без особой надежды, что он окажется на одном уровне с Горбачевым и Ельциным)? Аксененко? Степашин? При всех моих теплых чувствах к ним, это были, конечно, не те фигуры. Наилучшим вариантом был бы, наверное, Черномырдин. Но его не пропустила Дума, а Борис Николаевич не проявил достаточной настойчивости в его продвижении. Было еще два "проходных" кандидата - Примаков и Лужков. Для Ельцина оба они были неприемлемы. Я же считаю, что Примаков был вполне приемлемым кандидатом… Теперь остается надеяться, что подходящие деятели появятся позднее. Потому что до бесконечности нынешняя ситуация продолжаться не может. И не нужно так уж задирать требования к будущему лидеру. Возьмем пример Польши. В своих реформах Россия в 80-е - 90-е годы в значительной мере, с некоторым отставанием, прошла по тому же пути, что и Польша. Так вот, в Польше после выдающихся реформаторов - Валенсы, Мазовецкого, Бальцеровича - к власти пришли люди гораздо меньшего масштаба. И что? Страна продолжает, в общем-то, успешно двигаться по тому пути, который проложили выдающиеся реформаторы. Мне возразят: Россия - не Польша. Так что же, Россия всегда обречена жить в каком-то провале? Я так не считаю. Страна должна быть рыночной демократией. Причем оба слова здесь важны - и "рыночная", и "демократия". Нет возможности оставить лишь одно или второе. Рынок у нас появился. Демократия? Демократии, к сожалению, нет. Правда, если вести отсчет от 1985 - 1986 года, когда страна начала двигаться в демократическом направлении, и времени прошло не так уж много. Каждая из ведущих стран Запада потратила на построение демократии, как считается, около ста лет. Я думаю, нам для этого потребуется все же меньше времени: его течение всё убыстряется, все сроки сокращаются. После думских выборов 4 декабря 2011 года и бурной протестной реакции на них со стороны общественности страна стала другой. И она уже не вернется к той ситуации, какая была до того памятного декабря. Несмотря на все чинимые преграды и временные отступления она будет двигаться только вперед. Евгений Ясин,
|
||
 |
 |
